Торговля на территории городских монастырей

Одной из форм торговли в Сунской империи была торговля на территории городских монастырей и храмов. Там располагались как временные ярмарки, так и постоянные рынки, открывавшиеся в определенные дни месяца. Обычное их название - мяоши (храмовые рынки), которые Сиба Ёсинобу ставит в один ряд с европейскими Fairs или Foires [305, с. 72].

Ярмарочная торговля в дни больших религиозных праздников - явление отнюдь не специфически китайское, оно достаточно широко известно и из европейской и русской средневековой истории.

Упоминания в китайских источниках XI-XVI вв. о ярмарочной торговле в монастырях и храмах весьма многочисленны [см. 305, с. 42-44]. Неподалеку от Шаосина, например, в храме Кайюань собирались многолюдные ярмарки в дни полнолуния и новолуния первого лунного месяца. Сюда съезжались купцы, привозившие товары из отдаленных районов Китая и даже зарубежных стран. В такие дни "в храме Кайюань, расположенном в 2 ли и 170 шагах к юго-востоку от города, идет торговля при фонарях, - сообщается в "Описании области Гуй-цзи, составленном в годы Цзятай". - По обеим сторонам собирались и располагались торговцы из-за моря и из нескольких десятков округов. Яшма, шелк, жемчуг, рог носорога, благовония, редкие лекарства, вышивки, шелка, сосуды из красного лака - все громоздится как горы, возвышается как облака, от всего этого рябит в глазах. Иногда [торгуют] также образцами каллиграфии, известными картинами, треножниками, диковинными сосудами и причудливыми безделушками. Шидафу (ученые и чиновники. - Э. С.) сравнивают все это с лекарственным рынком в Чэнду" [цит. по 200, с. 92; 305, с. 78-79].

В "Описании Трехгорья, составленном в годы Чуньси" сообщается, что в фучжоуском храме Шэньгуань в буддийский праздник поминовения душ (15-го числа 7-го лунного месяца), когда стекалось много народу, функционировал временный рынок (сюйши) [200, с. 92].

Периодически устраивался торг в честь главного горного ника местности у кумирни Юэсы, что располагалась в черте уездного города Наньюэ в области Хэнчжоу (Хэнъян, пров. Хунань). Называли его юэ-ши (Рынок главного пика). Как писали современники (Фань Чэн-да и Сян Ань-ши), туда приезжали торговцы и покупатели даже из провинций Цзянсу, Чжэцзян и Сычуань, из Гуанчжоу и других мест. Сиба Есинобу отмечает, что этот рынок функционировал вплоть до середины XVII в. [305, с. 81]. Регулярно в середине четвертого месяца по лунному календарю в честь духов гор устраивалась широкая распродажа продовольственных и иных товаров также в храме уездного центра Куньшань (область Сучжоу). В торговле там участвовали купцы из соседних уездов. В уезде Уюань (область Хой-чжоу, пров. Аньхой) ежегодно 8-го числа 4-го лунного месяца тоже велась при храме торговля в честь местных духов [305, с. 79-80].

Подобные факты имели место как на юге, так и, пусть ре же, на севере страны [305, с. 74]. При этом духовенством, как писал современник, "извлекалась большая выгода" [цит. по 305, с. 77].

Помимо уже упомянутого выше мяоши для обозначения ярмарочной прихрамовой торговли в источниках употребляются также термины "суйши" (ежегодные ярмарки), "сюйши" (временные ярмарки), "цзиши" (праздничные ярмарки)^*.

^* (Толкование этих и сходных терминов дано в работах Сиба Есинобу [см. 200; 305].)

Постоянная торговля в монастырях была менее распространенным, чем ярмарки, явлением.

В XV-XVI вв. постоянный рынок функционировал в пекинском храме Хуанмяо - он собирался трижды в месяц^*. В кайфынском монастыре Сянго в XI-XII вв. торговали пять раз з месяц, а с 1214 г. начали восьмиразовую торговлю. В "Дневнике поездки в Янь" монгольского посла, посетившего Кайфын в 1233 г., сообщается: "Из монастыря проход прямо на рынок. В прежние времена каждый месяц монастырь восемь раз открывался для торговли" [цит. по 214, с. 120].

^* (Записано со слов пекинского историка Сюй Да-лина.)

Об оживленности торговли в храмах свидетельствует и то, что, так же как и в торгово-ремесленных кварталах городов, там по ночам шла продажа ремесленных изделий, готовой снеди, одежды. И если государство вынуждено было мириться с существованием ночных рынков в городских кварталах, то ночную торговлю в храмах оно безуспешно пыталось запретить.

Специальный императорский указ, приведенный в "Установлениях [династии] Юань", гласил: "Запрещается народу собираться для проведения религиозных праздников; те, кто приходит якобы петь и молиться богам, на самом деле собираются на рынке и торгуют - ночью собираются, а к утру расходятся" [73, цз. 57, с. 60].

Наиболее обстоятельно описана торговля в Сянгосы в книге Мэн Юань-лао. Ей посвящен специальный раздел трактата, озаглавленный "Торговля простого народа в Сянгосы". "В монастыре Сянго каждый месяц пять раз открывается торговля для простого народа, - писал Мэн Юань-лао. - У ворот Дасань [торгуют] птицей, кошками, собаками, редкими пернатыми и диковинными зверями - чего там только нет. За вторыми и третьими воротами продают утварь и мебель, в середине двора воздвигают палатки из пестрого шелка, открытые лотки и временные лавки, где продают тростник, бамбуковые циновки, пологи и ширмы, принадлежности для умывания, конскую сбрую, луки и стрелы, свежие фрукты, копчености и другие товары. У зала Цзиньфодянь торгуют засахаренными фруктами даоса Вана из даосского святилища Мэнцзя, кистями Сяо Вэнь-сю и тушью Пань Гу. Устроены две галереи, в которых монахини из монастыря продают вышитые изделия, воротники, косметику, цветы, головные уборы, украшенные жемчугом и перьями зимородка, разнообразными шелками ярких красок и золотом, украшения для женских причесок, ленты с кистями и другие товары. Позади зала, перед воротами Цзышэн, [продаются] различные книги, безделушки и картины, а также благовония, всевозможные диковины и другие вещи, доставленные из других провинций чиновниками, которые ушли в отставку" [35, с. 19].

Далее Мэн Юань-лао называет еще немало предметов монастырского торга, выставлявшихся на продажу в других местах на территории Сянгосы - у ворот Сысань, в галереях Главного зала и т. д. Упоминаются, например, снедь, чай, посуда, предметы для жертвоприношений, религиозная утварь, статуи алоханей, зуб Будды, автографы знаменитых людей сунского государства и многое другое [35, с. 19].

В следующем разделе ("Улицы и переулки за Восточными воротами храма") Мэн Юань-лао описывает торговую жизнь в районе вокруг монастыря Сянго: "На большой улице за Восточными воротами храма размещены лавки, где продают головные повязки, пояса, книги, головные уборы и булавки к ним; [тут же] - чайная семьи Дин. В переулке Луши, к югу от храма, - увеселительный дом. В Переулке вышивальщиц жилища монахинь-вышивальщиц. К северу [за храмом] переулок Сяоганьшуй. В середине и в южной части переулка процветают лавки, торгующие едой, много также увеселительных домов. Севернее [храма] расположена имбирная лавка Ли Цин-цзао... К северу и югу [от храма] находятся аптеки Цзян Тан-сяна и Сунь Дянь-чэна и обувные лавки" [35, с. 19-20]. Мэн Юань-лао упоминает также лавку лекарственных трав семейства Сун, известную тем, что ее стены были расписаны знаменитым художником Ли Чэном. В прихрамовом районе размещались еще постоялые дворы и меняльные конторы, где заключались денежные сделки [35, с. 20].

На торговлю в Сянгосы обращали внимание и другие авторы XI-XIII вв., хотя их рассказы не столь живописны и подробны, как повествование Мэн Юань-лао.

В представлении Ван Юна, автора первой половины XI в., Сянгосы - огромный рынок и центр сосредоточения товаров из многих областей: "Столичный храм Сянго представляет собой рынок (ваши). Повсюду расположены жилища монахов. К центральному зданию [храма] примыкают две крытые галереи, которые могут вместить 10 тыс. человек. Купцы прибывают сюда отовсюду и торгуют. Приезжающие в столицу продавать или перепродавать не могут миновать этого места" [цит. по 214, с. 97].

"Храм Сянго, - говорится в книге другого автора, - наиболее важное место в столице. Каждый месяц в дни новолуния и полнолуния (т. е. 1-го и 15-го числа лунного месяца. - Э. С.) [он] открывается [для торговли]. Сотни искусных умельцев располагаются в торговых рядах. Не найдется такого, кто не стремился бы сюда. Драгоценности и диковинные вещи собираются отовсюду. Поэтому-то и называют Сянгосы местом крушений и сделок" [цит. по 214, с. 97-98]. Сюн Бо-люй приводит данные из "Записок о надписях на металле и камне" Чжао Мин-чэна о торговле на территории монастырей лекарствами и семенами овощей, о размещении там овощных рынков [цит. по 214, с. 102]. В публикации Сюн Бо-люя воспроизводится также рассказ знаменитого литератора Су Ши (Су Дун-по) о том, как в 1095 г. в Сянгосы один даосский модах продавал "секретные рецепты", которые он в запечатанных конвертах предлагал как беспроигрышные средства при торговле и азартных играх [214, с. 105].

Приведенные тексты позволяют сделать вывод, что в торговых рядах городских монастырей были расположены как лайки местных купцов и работавших на рынок ремесленников, так и лавки купцов приезжих. Торговля шла преимущественно товарами, удовлетворявшими повседневные нужды населения: ремесленными изделиями (одеждой и предметами быта), готовой снедью, овощами, фруктами и сладостями, предметами жертвоприношений, оружием, снадобьями.

Все это была мелкая розничная торговля. В источниках нет упоминаний о крупных оптовых сделках. В перечне товаров на монастырском рынке отсутствуют также сельскохозяйственные продукты (зерно, рис, скот, мясо); преобладают в нем изделия ремесла, как городского, так, может быть, и сельского (например, плетения из трав и бамбука).

Значительное место в торговле Сянгосы, как и других городских храмов, занимали всевозможные привозные редкости, а также изделия древних мастеров, книги, эстампажи, кисти, тушь. Так, в книге Цзэн Минь-сина "Разные заметки одинокого трезвенника" имеется следующая запись: "В годы Сюаньхэ (1119-1125), в то время когда купцы съезжались в столицу... Сянгосы становился местом скопления различных товаров; многие среди них удивительны, множество товаров из чужеземных стран, есть обоюдоострые клинки с ножнами, называемые иноземными ножами, флейты... называемые чужеземными флейтами" [61, цз. 5, с. 37-38].

Сюн Бо-люй приводит свидетельства разнообразных источников XI-XIII вв. о торговле в Сянгосы картинами, свитками с образцами каллиграфии, эстампажами с каменных стел. Так, в предисловии к "Запискам о надписях на металле и камне" Чжао Мин-чэна сообщается, что в Сянгосы был специальный рынок надписей, скопированных со стел. О широкой торговле там кистями и тушью говорится в стихах Оуян Сю и Су Дун-по [см. 214, с. 100-101].

На основании сведений, тщательно собранных Сюн Бо-люем, можно предположить, что монастырь Сянго был одним из самых крупных в сунском Китае книжных рынков. Книжные ряды (игу сы) на территории этого храма упоминаются в книге У Чу-хоу "Разные заметки из зеленой шкатулки". Там же рассказывается, как некий деревенский житель, ставший чиновником, приобрел в Сянгосы книгу стихов [см. 214, с. 101]. В работах других современников не раз еще встречаются сведения о приобретении в Сянгосы книг исключительной ценности. Так, упоминаются старый ксилограф с исправленными десятью иероглифами, купленный в центре монастыря, или редкий, переписанный от руки экземпляр знаменитой древней хроники "Чунь цю" и т. д. В одном из сборников Чжу Бяня рассказывается о некоем Хуан Лу-чжи, который купил в Сянгосы экземпляр "Черновой истории [династии] Тан" ("Тая ши гао"), написанной Сун Ци (Сун Цзы-цзином) фсм. 214, с. 97-98]. Большой интерес представляет следующее сообщение Вэй Тая: "При царствующей династии человек по имени Му Сю стал первым, кто начал подражать древности... На склоне лет он достал сочинение Лю Цзун-юаня (знаменитого танского литератора и каллиграфа. - Э. С.), созвал работников, чтобы вырезать доски, напечатал несколько сотен экземпляров, отнес в Сянгосы и продавал в торговых рядах. Множество конфуцианцев устремилось туда, где продавались книги. Разворачивали, просматривали и разбирали нарасхват, даже не торгуясь о цене. Беседовали, прикрыв глаза [от удовольствия], не пропустив ни единого иероглифа" [214, с. 97].

Рассмотренные выше материалы позволяют заключить, что монастырская торговля в сунском Китае сыграла определенную роль в подъеме товарно-денежных отношений, характерном для XI-XIII вв., несмотря на в общем не очень большой объем охваченных ею товаров. Можно добавить, что участие монастырей в денежном обращении имело и другие аспекты: они выступали не только как торжища, но и как ростовщические конторы и производители фальшивой монеты.