Попытки маоистов вступить в сговор с американским империализмом

Националистический характер деятельности Мао Цзэ-дуна и его окружения проявляется не только в отношении к международному коммунистическому движению, нашей партий и Советскому Союзу. Об этом же свидетельствуют внешнеполитический курс Мао, постоянные отступления маоистов от принципиальной классовой линии, их резкие и неоправданные шатания, крайности в политике.

Несмотря на то что Яньань регулярно информировалась о тактических и стратегических задачах мирового коммунистического движения в условиях роста фашистской опасности и антисоветских маневров правящих кругов Запада, Мао Цзэ-дун в начале 40-х годов выдвигал сомнительные установки. Так, в 1940 г. он без согласования с Политбюро ЦК КПК напечатал в газете "Синьчжунхуа бао" статью, в которой выступал против создания антигитлеровской коалиции СССР, Англии, Франции и США. Он также считал неверной линию Коминтерна на образование в Китае единого фронта против милитаристской Японии. Всему этому Мао противопоставлял идею союза с Японией и ее китайской марионеткой Ван Цзин-вэем.

По-видимому, в свете этой "идеи Мао" следует рассматривать его практические действия, направленные на срыв единого фронта в стране, саботаж координации операций с Советским Союзом в борьбе против японской агрессии, свертывание военных действий против японцев, поощрение негласного сотрудничества с японскими властями. Однако провокаторская политика Мао Цзэ-дуна, будучи слишком непопулярной среди китайских коммунистов и в китайском народе, натолкнулась на решительное противодействие и в конце концов была сорвана победами Советской Армии на Западе и Востоке.

Вместе с тем Мао и его окружение длительное время вынашивали планы сговора с империалистами США. У многих людей, незнакомых с действительной историей контактов между маоистами и американскими правящими кругами, законно возникает целый ряд вопросов. Например, как могло случиться, что Мао Цзэ-дуну и его сторонникам, еще недавно рьяно нападавшим на политику мирного сосуществования государств с различным общественным строем и в течение многих лет демонстративно подчеркивавшим свою "непримиримость" к американскому империализму, оказалось достаточно лишь двух-трех месяцев (прошедших с момента первого появления в КНР американских спортсменов в апреле 1971 г. до договоренности о визите президента США в Китай, достигнутой в июле того же года) для того, чтобы "сменить гнев на милость"? Чем объяснить, что в Пекине в связи с визитом в КНР президента Никсона стали закрывать глаза на агрессивные действия военщины США в Индокитае?

Дело в том, что политика Мао Цзэ-дуна и его окружения всегда имела и имеет две стороны: одна - внешняя, показная, пропагандистская; другая - тайная, прагматическая, скрывающая действительные намерения. Отсюда разлад между словами и делами, который был и остается характерным для маоистов. Этот разлад в полной мере выявляется при анализе их связей с американскими империалистами.

Мао и его сторонники еще в 30-х годах начали заигрывать с американскими правящими кругами, проявляя готовность пойти на сделку с ними.

Американцы, в свою очередь внимательно наблюдая за положением в Китае и бесцеремонно вмешиваясь в его внутренние дела, сравнительно рано распознали существо политики Мао Цзэ-дуна и истинный политический облик его самого. Бывший государственный секретарь США Хэлл писал в своих "Мемуарах", что китайский коммунизм отличается от русского. Президент Франклин Д. Рузвельт подчеркивал в беседе с японским адмиралом: "Китайский коммунизм не такой, как русский. И Япония напрасно опасается коммунизма в Китае". Американский конгрессмен Джад говорил в 1942 г.: "Вы можете спокойно считать коммунистами Э. Гувера, Моргана, Черчилля, точно так же вы можете считать коммунистами китайских крестьян". Американские представители в Китае (Хэрли и другие) уже в те годы добивались того, чтобы "завоевать китайских коммунистов на сторону США или по крайней мере заставить их следовать независимой от Советского Союза политике".

И маоисты и американцы предпринимали обоюдные практические шаги по "наведению мостов", приобретавшие различные формы. Правящие круги США активно стремились поддерживать связи с Мао Цзэ-дуном и его окружением, ибо подрывная деятельность маоистов отвечала интересам американских империалистов.

В начале 1942 г. в Яньань, где тогда размещался ЦК КПК, прибыли американские военные наблюдатели, которые сообщили, что США наметили на 1946 г. высадку войск на территории Японии и Китая и что после этого они смогут оказывать военно-техническую и другую материальную помощь войскам, находившимся под руководством КПК. В связи с этим Мао Цзэ-дун отозвал командиров и политработников воинских частей, секретарей уездных и вышестоящих партийных комитетов, ответственных работников из различных массовых организаций в Центральную партийную школу в Яньани. Эти люди, отключенные от активной борьбы и политической деятельности, находились там вплоть до вступления Советской Армии в Маньчжурию. "Всем им, - по словам китайских коммунистов, - внушалась вера в ожидание наступления США в 1946 г. и в американскую помощь". "Свои военные планы руководители КПК строят в основном из расчетов взаимодействия с десантными операциями американцев на китайском побережье", - писал в ноябре 1944 г. советский журналист, работавший в Освобожденном районе.

Летом 1944 г. Яньань посетила американская делегация во главе с военным атташе США в гоминьдановском Китае. 29 июня 1944 г. Мао Цзэ-дун провел узкое совещание, на котором обсуждались вопросы, связанные с визитом этой делегации. Основная линия была сформулирована следующим образом: КПК готова сотрудничать с Америкой и Англией сейчас, в процессе наступления и после войны; для этого будут использованы все экономические и военные ресурсы Особого района.

Почему Мао Цзэ-дун и его сторонники заняли именно такую позицию? Ответ на этот вопрос содержится в официальном американском сборнике документов об отношениях США с Китаем в 1944-1949 гг. В нем, в частности, открыто признается, что между 1943 и 1945 гг. с китайским руководством поддерживала постоянный контакт группа должностных лиц государственного департамента США. В то время Джон С. Сервис, входивший в эту группу, сообщал в Вашингтон, что, по мнению яньаньских лидеров, "Советский Союз не в состоянии обеспечить Китаю необходимую помощь в больших масштабах и такую помощь могут оказать только США". Сервис приводил слова китайских руководителей:

"Дружба и поддержка Америки для Китая важнее дружбы и поддержки России".

Вашингтон прямо назвал "цену", которую маоисты должны были заплатить за сближение с США. Еще в 1942 г. начальник американской военно-наблюдательной группы в Яньани передал Мао Цзэ-дуну предложение президента: Соединенные Штаты окажут ему помощь, но лишь при условии разрыва с СССР и Коминтерном. В октябре - ноябре 1944 г. представители США в беседах с китайскими руководителями вновь напомнили им "мнение дипломатических кругов США": "Если Особый район будет совершенно самостоятельным, не будет находиться под влиянием Москвы и использоваться ею, то американцы будут совершенно спокойны за окончание своей политики сближения с КПК".

Неизвестно, каков был официальный ответ Мао Цзэ-дуна американцам. Однако его последующие действия вполне определенно свидетельствовали о согласии сторговаться с империалистами США, приняв их условия. К таким действиям, в частности, относится развернутая Мао Цзэ-дуном кампания борьбы с "иностранными шаблонами", за утверждение "китаизированного марксизма", которая, по существу, была демонстрацией идеологического разрыва руководства КПК с Коминтерном. В свою очередь, ликвидация в ходе "движения за упорядочение стиля" партийных кадров, отстаивавших принципы марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма, была демонстрацией и осуществлением на практике разрыва с Коминтерном в организационном плане.

В 1944 г. в Яньани получила хождение идея переименования коммунистической партии. Мао Цзэ-дун рассуждал на этот счет так: "Если бы переименовали партию, то для Особого района сложилась бы более выгодная обстановка, особенно среди американцев..." Тогда же руководство КПК начало постепенно готовить почву для постановки вопроса об открытии в Яньани консульства США. С американцами велись переговоры о ведении совместной разведки в районах, оккупированных японцами.

Осенью 1944 г. в Яньань прибыл личный представитель президента США Патрик Дж. Хэрли, который к вместе с яньаньскими лидерами подготовил проект договора между КПК и Чан Кай-ши. По окончании работы он передал Мао Цзэ-дуну письмо с благодарностью "за блестящее сотрудничество и руководство", одновременно порекомендовав ему направить личное послание президенту США. Совет Хэрли был выползней. В письме Мао Цзэ-дун наряду с дифирамбами относительно "гениальных способностей" Хэрли и его "симпатий к китайскому народу" подчеркивал: "От имени нашей партии, нашей армии и от имени всего китайского народа выражаю Вам благодарность за помощь и заботу о демократии, антияпонской войне и объединении всего Китая. Американский и китайский народы поддерживают традиционную историческую глубокую дружбу. Я выражаю глубокую надежду на то, что при Вашем желании и помощи, после разгрома японцев американская и китайская - две великие нации - всегда будут идти рука об руку вперед по пути нового строительства мира во всем мире.

Желаю Вам здоровья. Председатель ЦК КПК Мао Цзэ-дун. 10 ноября 1944 г.".

В июле 1971 г. видный американский дипломат и публицист Джон К. Эммерсон опубликовал в японском журнале статью, где вспоминает о своем пребывании в Яньани в 40-х годах. Он, в частности, пишет: "В 1944 г. Мао стремился завоевать доброжелательство американцев. Его ближайшей надеждой было получить военную помощь, которая была ему нужна, чтобы укрепить свои вооруженные силы и свое правительство, как для того, чтобы воевать с японской армией (хотя, как и Чан Кай-ши, он считал, что поражение Японии нанесет Америка), так и для того, чтобы захватить власть в Китае, если потребуется, путем гражданской войны. Коммунистические руководители в 1944 г., вероятно, считали, что сотрудничество с Соединенными Штатами будет возможно даже после свержения ими националистического правительства..." "Теперь, - продолжал Эммерсон, - в новый период "пинг-понговой дипломатии" поучительно вспомнить, что китайцы в Яньани говорили нам в 1944 г. Нижеследующие слова председателя Мао не включены в его красную книжечку с цитатами, но они тем не менее подлинны. Во время продолжительного разговора с одним дипломатом в Яньани 23 августа 1944 г. Мао сказал:

"Мы не можем пойти на риск столкновения с Соединенными Штатами... В конце концов, мы, китайцы, считаем вас, американцев, идеалом демократии... Мы не ожидаем русской помощи... Китайские и американские интересы сходны и дополняют друг друга. Они согласуются друг с другом экономически и политически. Мы можем и должны сотрудничать... Америке нет нужды опасаться, что мы не будем готовы сотрудничать. Мы должны сотрудничать, и нам нужна американская помощь. Вот почему нам, коммунистам, так важно знать, что вы, американцы, думаете и намечаете. Мы не можем пойти на риск вызвать ваше недовольство, не можем пойти на риск какого-нибудь столкновения с вами"".

При этом Эммерсон ссылается на официальный сборник документов, касающихся отношений США с Китаем. Он добавляет: "Подобные же мысли высказывал мне в декабре 1944 г. и Кан Шэн, теперь член китайского Политбюро и, по крайней мере, до самого последнего времени один из самых влиятельных деятелей среди китайских коммунистов. Кан Шэн сказал мне, что его восхищает американская откровенность, и подчеркнул, что Китай в послевоенный период будет сильно нуждаться в американских технических специалистах".

Мао и его сторонники старались завоевать расположение правящих кругов США всеми средствами, в том числе шантажируя их своими связями с Советским Союзом. В июле 1944 г. в Яньани прямо заявляли, что Америка и Англия вынуждены будут стать на путь сближения и постепенного признания Особого района как единственной реальной силы в Китае после неизбежного банкротства Чан Кай-ши. В подкрепление этого тезиса высказывалась мысль, что США и Великобритании придется "стать на этот путь из-за животного страха перед СССР", и, следовательно, их задача будет состоять в том, чтобы нейтрализовать влияние СССР как в самом Особом районе, так и во всем Китае. Мао Цзэ-дун стремился использовать эту ситуацию для упрочения своих позиций.

Как показал 28 июня 1971 г. в сенатской комиссии по иностранным делам конгресса США бывший сотрудник государственного департамента Аллен Уайтинг, в январе 1945 г. Мао Цзэ-дун и Чжоу Энь-лай по секретным каналам сообщили президенту Франклину Рузвельту, что они - в качестве руководителей китайской политической партии - готовы встретиться с ним в Вашингтоне для предварительных бесед. По словам Уайтинга, Мао хотел, чтобы Соединенные Штаты оказали значительную экономическую и военную поддержку Китаю в борьбе против Японии, в создании коалиционного правительства с участием и националистов и коммунистов. Помимо этого он намеревался выяснить, готов ли Вашингтон сотрудничать с коммунистическим Китаем в случае, если коалиция потерпит крах и коммунисты одержат верх в гражданской войне.

Как рассказал Уайтинг, в марте 1945 г. Мао Цзэ-дун в беседе, записанной американским дипломатом, следующим образом сформулировал свой план развития китайско-американских отношений:

"Самая большая послевоенная потребность Китая - это экономическое развитие. В Китае отсутствует капитальная база для того, чтобы он мог справиться с этим один. Его жизненный уровень настолько низок, что нельзя еще больше понижать его для изыскания необходимого капитала.

Америка и Китай дополняют друг друга экономически. Они не будут конкурировать. Китай не располагает предпосылками для создания крупной промышленности. Он не может надеяться сравняться с Соединенными Штатами по высокоспециализированной продукции. Америка нуждается в рынке сбыта для изделий тяжелой промышленности и этой специализированной продукции. Кроме того, ей нужны возможности для капиталовложений.

Китаю нужно развивать легкую промышленность... Со временем он сможет поставлять продукцию легкой промышленности другим странам Дальнего Востока. Для оплаты этой внешней торговли и расходов, связанных с капиталовложениями, у него есть сырье и сельскохозяйственные продукты.

Америка не только самая подходящая страна для того, чтобы помочь в этом экономическом развитии Китая, она также единственная страна, действительно способная участвовать в этом деле. По всем этим причинам не должно и не может быть никакого конфликта, никакого отчуждения и никаких недоразумений между китайским народом и Америкой...

Ни крестьяне, ни китайский народ в целом не готовы к социализму и еще долго не будут готовы к нему. Предстоит пройти долгий период демократически регламентированной частной инициативы. Говорить о немедленном построении социализма - это контрреволюция, ибо это практически невозможно, и попытки осуществить его были бы пагубны".

Короче говоря, резюмировал Уайтинг, Мао Цзэ-дун предложил, чтобы США, предоставляя техническую помощь и капиталы, развивали Китай с условием, что при коммунистическом правлении ни конфронтации, ни экспроприации, как он сказал, "еще долго" не будет. Не только экономические соображения говорили в пользу ориентации на Вашингтон. Мао подчеркивал, что Америка - "самая подходящая" и "единственная" страна для того, чтобы помочь Китаю, и исключал какую бы то ни было роль России.

В апреле 1945 г., продолжал свои показания Уайтинг, личный секретарь Чжоу Энь-лая сказал американскому официальному лицу, что хотя у всех коммунистов одно мировоззрение, одни и те же доктрины и цели, но их политика и программы различны. Он в самой конкретной форме указал, что китайские коммунисты хотят, чтобы Внешняя Монголия была частью Китая.

Наиболее откровенная попытка "прощупать" намерения США, по свидетельству Уайтинга, была предпринята в 1946 г., когда Чжоу Энь-лай сказал американскому послу по особым поручениям Джорджу Маршаллу: "Конечно, мы будем склоняться в одну сторону, но насколько - это будет зависеть от вас".

Однако в 40-х годах сговор маоистов с США не состоялся. Этому помешало несколько причин. Главная из них заключалась в том, что победа Советского Союза в войне против гитлеровской Германии и особенно разгром Японии, освобождение Советской Армией Маньчжурии, а также всесторонняя бескорыстная помощь советского народа китайскому народу в его борьбе против гоминьдановцев принесли СССР, идеям пролетарского интернационализма и социализма высочайший авторитет в Китае. Мао Цзэ-дун и его подручные оказались не в силах противостоять этому авторитету и продолжать свою линию на сговор с американским империализмом. Они были вынуждены срочно перестроиться, делать вид, будто разделяют принципы пролетарского интернационализма, маскироваться под верных друзей Советского Союза. Китайская Народная Республика вошла в социалистическое содружество и стала союзником СССР.

Тем не менее при всех переменах обстановки Мао Цзэ-дун не оставлял надежды на то, чтобы вбить клин между СССР и США и одновременно самому наладить сотрудничество с американцами.

Советский представитель в Яньани сообщал в феврале 1947 г., что руководство КПК, несмотря на громкие слова против действий США в Китае, проводит "политику дальнего прицела", стремясь обеспечить себе прочную связь с ними.

В русле все той же политики следует рассматривать заявление Мао на II пленуме ЦК КПК 7-го созыва (начало 1949 г.) о том, что "после победы нашей революции в течение по крайней мере первых двух лет Китай не будет устанавливать дипломатические отношения ни с Советским Союзом, ни с Англией и Америкой". Тем самым маоисты хотели достигнуть нескольких целей: выполнить требование США о разрыве связей с Москвой; поколебать авторитет Советского Союза в глазах китайского народа и прогрессивной мировой общественности, поставив социалистическое государство на одну доску с империалистическими; сделать Китайскую Народную Республику нейтральной страной, не связанной с социалистическим содружеством.

В ходе освобождения Китая от гоминьдановцев Мао Цзэ-дун и его сторонники стремились никоим образом не затрагивать интересов США. Так, длительное время не предпринималось никаких акций против американских войск, дислоцированных в Циндао.

Находившиеся в 1948-1950 гг. в Китае советские специалисты рассказывали: "Несмотря на то что Англия и Америка активно поддерживали и поддерживают Чан Кай-ши, часть руководства ЦК КПК была заражена иллюзией быстрого признания этими странами Китайской Народной Республики".

Наряду с политическими и дипломатическими реверансами в адрес США, Мао и его приспешники торопились снискать расположение деловых кругов этой империалистической страны. После освобождения

Тяньцзиня туда был приглашен представитель американских торговцев, с которым китайские власти сразу же вступили в переговоры. В Шанхае американские фирмы, в руках которых были сосредоточены энергетические предприятия, после перехода власти к народному правительству резко повысили цены на электроэнергию, отпускавшуюся национальным китайским предприятиям, в то же время сохранив без изменения цены для иностранных промышленных и торговых компаний. И хотя такой шаг американских предпринимателей носил явно дискриминационный характер, шанхайские власти ничего не предприняли против них.

Вспоминая о своей работе в Китае в тот период, советские специалисты отмечали, что некоторые члены Бюро ЦК КПК по Северо-Востоку (Маньчжурия) выступали против какого-либо ущемления интересов иностранного капитала в этом районе.

Китайские руководители, рассуждая о принципах экономического строительства нового Китая, открыто заявляли: "Не будем возражать против участия в развитии промышленности американского и английского капиталов". Они высказывались за предоставление закладным капиталистам возможности создавать в КНР компании и фирмы на концессионных началах, порицали тех членов руководства КПК, кто "слишком на деялся на Советский Союз".

В свете проамериканских настроений следует рассматривать и отрицательное отношение, например Чжоу Энь-лая, к посылке советских специалистов в те Китайские города, где сосредоточивались экономические интересы Америки.

Расчеты Мао Цзэ-дуна на сотрудничество с правящими кругами США сохранялись и в последующее время. Даже после американской агрессии против КНДР мысль о сближении с США не оставляла Мао. Он рассуждал в 1956 г.: "Необходимо бороться за отрыв Англии от США, поддерживать ее в стремлении быть независимой от Америки, а затем с помощью Англии сблизиться с США, которые также не являются полностью безнадежными". В январе 1965 г. Мао говорил американскому журналисту Э. Сноу, отвечая на вопрос, не хочет ли он что-нибудь передать Джонсону: "Конечно, лично я сожалею, что силы истории разобщали американский и китайский народы... Силы истории должны при случае вновь объединить два народа, этот день наверняка наступит..."

По-видимому, такого рода расчетами объясняется то обстоятельство, что Мао Цзэ-дун на протяжении долгих лет постоянно держал в непосредственной близости от себя довольно многочисленную группу американцев.

Еще в 1936 г. в Яньань прибыл в качестве журналиста Э. Сноу, с которым Мао вел многодневные откровенные беседы. Примерно с того же времени там проживал под видом врача некто Ма Хай-дэ (его настоящее имя - Джордж Хэйтэм). В иностранных кругах единодушно отмечалось, что Ма Хай-дэ - американский разведчик. Работая в американской миссии и одновременно поддерживая контакты с руководством КПК, он являлся своеобразным двусторонним информатором и связующим звеном между ними. Каждая из сторон (американская и китайская) ценила Ма Хай-дэ, так как была заинтересована в информации. Кстати, Ма Хай-дэ снискал особую благосклонность жены Мао Цзэ-дуна - Цзян Цин.

В начале 1942 г., как упоминалось выше, в Яньань прибыла группа военных из США. На протяжении почти всей антияпонской войны китайского народа американцы находились в штабе китайских коммунистов. Им было разрешено создать в Яньани постоянное военное представительство США; на большинстве баз КПК обосновались группы американских офицеров, снабженные радиоаппаратурой, американцы свободно разъезжали по Освобожденному району.

С 1944 г. по март 1946 г. там постоянно находились американские наблюдатели генерала Стилуэлла, систематически бывали различные должностные лица США. В разное время и на длительные сроки в Яньань приезжали журналистки Анна-Луиза Стронг и Агнеса Смедли, друг посла США в Китае профессор Эллиоссер и другие. После эвакуации из Яньани с китайскими руководителями находился и работал в редакции центрального органа партии американский журналист, владеющий китайским языком. Некоторые из этих американцев (Риттенберг, Ма Хай-дэ, Эллиоссер и другие) подозревались в прямых связях с империалистической разведкой. Об этом были предупреждены Мао Цзэ-дун и другие китайские руководители, однако они игнорировали предостережения.

К концу 40-х годов, когда поражение гоминьдановцев становилось все более очевидным, США приложили значительные усилия к тому, чтобы оставить на китайской территории возможно больше своих людей. Незадолго до полного военного краха гоминьдана находившиеся в Китае военнослужащие США начали "перекрашиваться" в коммерсантов, литераторов, работников ЮНРРА и т. д. Американская разведка активно использовала всевозможные благотворительные организации в Китае, которые поддерживали связи с США и охотно принимали американцев к себе на работу. Это помогло удержаться в Китае после 1949 г. многим американцам.

Оседавшие в КНР агенты США расширяли контакты с представителями новых властей, нередко поручали поддержку видных работников правительственных органов. Когда же дальнейшее пребывание в КНР для тех или иных из них оказывалось рискованным по каким-либо причинам, то, несмотря на имевшиеся в распоряжении китайских органов данные об их принадлежности к разведке США, они беспрепятственно покидали пределы страны.

Что касается оставшихся в КНР американцев, то отношения китайских руководителей со многими из них становились еще более доверительными, принимали характер личной дружбы. А. -Л. Стронг, Ма Хай-дэ, С. Риттенберг, И. Эпштейн, Д. Танненбаум, Ю. Шуман и другие пользовались особыми благами и привилегиями. Многие из них заняли влиятельные посты. Например, Риттенберг стал цензором пекинского радиовещания на зарубежные страны; Эпштейн - редактором журналов "Китай на стройке" и "Пекинское Обозрение", издававшихся на многих иностранных языках; М. Шапиро - руководителем Издательства литературы на иностранных языках, он также пользовался большим влиянием в правительственном информационном агентстве Синьхуа и органе ЦК КПК газете "Жэньминь жибао". Дэвид Крук, Соломон Адлер и Франк Кое возглавили департаменты в министерствах промышленности, сельского хозяйства, внутренней и внешней торговли, окружили себя людьми, пользовавшимися их полным доверием. Известно также, что Риттенберг и Кое выполняли роль экспертов по работе с иностранными делегациями. Таковы лишь некоторые примеры проникновения американцев в руководящие органы КНР.

Почти все перечисленные лица были участниками приема, устроенного Мао Цзэ-дуном и Цзян Цин по случаю 80-летия А. Л. Стронг в 1965 г. Летом того же года в Пекин возвратился после 16-летнего пребывания в США бывший временный президент гоминьдановского правительства Ли Цзун-жэнь. Этому отъявленному реакционеру, предводителю гоминьдановских карательных войск по борьбе с коммунистами, который в списке военных преступников - врагов китайского народа занимал второе место, вслед за Чан Кай-ши, Мао устроил помпезную встречу.

Многие американцы, постоянно проживавшие в КНР, имели возможность получать важную информацию, так сказать, из первых рук. Стронг на протяжении долгих лет общалась с Мао Цзэ-дуном, Чжоу Энь-лаем и другими руководителями КПК. Жена Ма Хай-дэ, китаянка, - личный друг Цзян Цин. Сотрудники американской разведки в Гонконге поддерживали связь с американцами в Китае, используя их для получения информации. Согласно зарубежным источникам, представители генерального консульства США в Гонконге давно имеют контакты с работниками агентства Синьхуа, находящимися там же.

Естественно, что все эти связи отнюдь не были "платоническими" или случайными.

"Культурная революция" внесла в это положение некоторые нюансы. В начале "культурной революции многие "пекинские американцы" приняли в ней активное участие. Стронг присутствовала рядом с Мао на парадах хунвэйбинов. Риттенберг стал руководителем хунвэйбиновских организаций, а Ф. Кое пытался положить начало созданию "интернациональных отрядов хунвэйбинов" из числа иммигрантов, проживавших в КНР. Супруга Эпштейна вошла в штаб хунвэйбинов, возглавлявшийся Цзян Цин, и т. п. Многие из них часто выступали на митингах и различных собраниях в поддержку "культурной революции", прославляли Мао Цзэ-дуна и произносили антисоветские речи. Затем из Пекина распространились слухи об аресте некоторых из этих лиц разбушевавшимися и вышедшими из подчинения властям хунвэйбинами. Насколько эти слухи соответствуют действительности - судить трудно. Во всяком случае, в сообщении Синьхуа от 14 июля 1971 г. о встрече Чжоу Энь-лая с "американскими друзьями" упоминались и Джордж Хэйтэм (Ма Хай-дэ), и Юлиан Шуман, и Франк Кое.

С 9 по 11 июля 1971 г. в столице КНР состоялись китайско-американские переговоры, в результате которых было официально оформлено приглашение президенту США посетить Китай, сделанное еще в декабре 1970 г. Мао Цзэ-дуном через Э. Сноу. В феврале 1972 г. состоялась поездка президента США Никсона в КНР.

Вряд ли приходится сомневаться, что во всей этой истории немаловажная роль принадлежит "китайским американцам". Достаточно напомнить об очередном вояже в Китай Э. Сноу в августе 1970 г., который пробыл там несколько месяцев, неоднократно встречался с Мао Цзэ-дуном. Вскоре после его отъезда в КНР вместе с американскими спортсменами были приглашены журналисты. Среди них - Джон Родерик, работавший в Китае в 1945-1948 гг., к которому Чжоу Энь-лай весной 1971 г. обратился со словами: "Г-н Родерик, вы открыли двери".

Любопытная деталь: на самых важных беседах в Пекине, непосредственно связанных с подготовкой и проведением визита президента Никсона, неизменно присутствовали китайцы, уже побывавшие в США. Так, во время встречи Мао Цзэ-дуна со Сноу в декабре 1970 г. "заметки делала" Нэнси Тан, родившаяся в Америке, дочь редактора нью-йоркской газеты на китайском языке Тан Мин-чжао, который вернулся в КНР и руководил культурными связями с зарубежными странами, а затем вошел в число китайских представителей в ООН. Беседу Чжоу Энь-лая с Рестоном в августе 1971 г. переводил сотрудник секретариата Чжоу, бывший студент Гарвардского университета и т. д.

Исторический опыт свидетельствует: когда проводят "политику с двойным дном", то от этого дело мира не выигрывает, да и сами творцы такой политики редко достигают запланированных целей. Мао Цзэ-дун клялся в дружбе к СССР и своей непримиримости к американским империалистам. Он даже пытался клеветнически изображать политику мирного сосуществования, которую последовательно проводит Советский Союз, в виде некоего "сговора с США". Но сам тайно и на протяжении десятилетий заигрывал с американскими империалистами, всячески добивался их расположения, жертвуя ради китайско-американского сближения связями КПК и КНР с международным революционным движением и Советским Союзом, интересами сражающегося вьетнамского и других народов. Однако рассчитывать в наше время на обман, чтобы ввести в заблуждение народы, бдительно следящие за развитием мировых событий, - безнадежное занятие. В конце концов сделка маоистов с американским империализмом выплыла наружу, стала очевидным фактом и еще раз продемонстрировала двуличие и беспринципность Мао Цзэ-дуна и его ближайших подручных.