Жертвоприношение богу домашнего очага

Теперь все злые духи изгнаны или потоплены. Они больше не представляют никакой опасности. Но остается еще одна проблема в эти дни Нового года. Опасность может грозить и со стороны богов. Боги как бы составляют штат большого "департамента"; они назначаются на определенные посты, и у них есть определенные обязанности. И наступает день, когда они должны доложить вышестоящему богу о своей деятельности, когда они должны представить ему свои отчеты. Поэтому между двадцать четвертым днем последнего месяца года и днем Нового года все боги отправляются на небо к Юй Хуан-ди - Нефритовому императору. Приблизительно с VIII века Нефритовый император считается высшим среди всех богов, своего рода "императором богов", последней инстанцией власти на небе и на земле. Все земные боги - боги города, боги дверей и городских стен - уходят на доклад. В большинстве случаев это не беспокоит людей: это строго "внутрибожественное" дело. Лишь один бог остается в семье в течение всего года, видит и слышит все, что происходит в доме, и поэтому вполне вероятно, что он-то и доложит выше о делах семьи. Он - это бог домашнего очага, маленький, грязный субъект в нише над очагом. Никто не обращает внимания на него в течение года. Но теперь он вдруг становится очень важной персоной. Что случится, если он неодобрительно отзовется о доме? Поскольку он ведет семейный календарь, он может укоротить дни кого-либо из членов семьи или забрать то скромное достояние, которое она имеет.

Великий день бога домашнего очага начинается ночью двадцать четвертого Дня двенадцатой луны. Семья дает ему прощальный обед, состоящий только из сладких блюд, чтобы он на докладе вышестоящему богу говорил лишь сладкие речи. Перед ним ставятся не только торты, засахаренные фрукты и блюда со сладким рисом, но ему даже мажут рот медом. Это явный подкуп, но никто и не возражает против этого, - важно, что бог домашнего очага, несомненно, примет взятку.

Это жертвоприношение совершается только мужчинами. Женщинам, сфера деятельности которых ограничена кухней и очагом, не разрешается участвовать в нем. В течение всего года они должны принимать некоторые меры предосторожности, чтобы не вызвать гнев этого бога: им не разрешается причесывать волосы или мыть руки на виду у него. А теперь они должны удалиться. Поскольку это жертвоприношение представляет собой важное событие для всей семьи, то представитель ее, обычно отец семейства, должен совершить его.

После жертвоприношения этот бог должен отбыть. Его небольшой образ водворяется в своего рода портшез из сложенных тонких бамбуковых стволов; вместе с ним выносится во двор его конь, такой же бумажный, как и его хозяин. Кресло, конь и бог поджигаются под звуки молитв, и бог скачет на небо, объятый пламенем. Бросают в огонь солому - корм коню и чай - питье богу и коню. Иногда дают даже бобы на корм коню, но чаще бросают бобы на крышу дома для имитирования цоканья конских копыт. Пока не погас огонь, переносят в дом горящие бамбуковые стволы и кладут в очаг. Это, возможно, представляет собой своего рода "церемонию нового огня", ибо, когда начинается новый период в жизни, огонь в очаге также должен быть новым. В Китае существует праздник "нового огня", который отмечается весной.

Отбытие этого бога заканчивается устройством фейерверков. Может быть, они должны напоминать цоканье лошадиных копыт, но более вероятно, что они, как обычно, служат для отпугивания духов - несмотря на предосторожности, духи и теперь все еще могут оказаться на пути бога домашнего очага.

В этот период празднования Нового года оглушающий треск фейерверков не умолкает ночи подряд. Существует множество различных видов фейерверков; некоторые из них только производят треск, тогда как Другие представляют замечательно красочное зрелище. Улицы и кварталы стараются перещеголять друг друга в этом соревновании - соревновании, которое прекрасно, но приводит к бессонным ночам. Почему-то китайские привидения представляют собой совершенную противоположность живым существам: человек живет в мире света и звуков, а привидения обитают в мире вечной темноты. Так, нам нравятся фейерверки, а духи ненавидят их и боятся. Хлопушки заполняются порохом и сырой глиной - безопасный способ применения ружейного пороха. Эти хлопушки, очевидно, и привели к тому, что много лет назад какой-то китайский ремесленник стал проводить опыты и нашел порох. В прежние времена вместо хлопушек употреблялись тонкие бамбуковые стволы, часто называемые хлыстами. Они горят с шипением, и, как только огонь достигает коленца, происходит небольшой взрыв. Следующим этапом было, вероятно, заполнение бамбука каким-нибудь взрывчатым веществом, которое легко может быть сделано, если есть под рукой источник естественного нитрата. Я видел, как крестьяне дистиллировали воду из источника, содержавшего, по-видимому, нитрат, и смешивали остаток с обычным пеплом, изготовляя таким образом вид пороха, который они использовали для своих старомодных ружей. Изобретение пороха от его применения в военных целях отделяет большой промежуток времени. Хотя верно, что китайцы изобрели порох для своих новогодних хлопушек, но они же и предприняли попытки применить его в артиллерии и изготовили пушки намного раньше Запада. Но эти пушки были слишком громоздки, тяжелы, неточны, и прежние виды артиллерийских орудий были лучше их: Поэтому новый вид оружия не получил дальнейшего развития, и применение пороха было направлено исключительно на производство хлопушек, так как хлопушки означали деньги.

Кто же этот герой дня, бог очага? Китайские боги сильно отличаются от богов других народов. Две тысячи лет управления страной бюрократическим правительством класса администраторов, джентри, оставили след даже на религиозных представлениях нации. Если мы говорим, что бог магометан, Аллах, - деспот, который, не будучи связан никаким законом или правилами, делает все, что ему захочется, чего не мог себе позволить даже классический восточный деспот, то мы можем сказать, что китайский бог - такой же чиновник, как любой земной чиновник. У него несколько больше власти, и его сфера деятельности простирается в четвертое измерение, но это единственное отличие его от земного чиновника. Он подлежит разжалованию, если не исполняет своего долга, но он также может быть повышен в чине и переведен на другую должность в другом "департаменте". Граница, разделяющая человека и бога, подвижна: исполнительный земной чиновник имеет возможность продолжать карьеру после своей смерти в составе небесной бюрократии. Там служат и несправедливые чиновники, которые не выполняют своих обязанностей, точно так же как мы видим их в составе земной бюрократии. И там можно пожаловаться на того, кто несправедлив, следующему по инстанции, вышестоящему чиновнику, и в конечном счете плохой чиновник будет наказан.

Например, должность бога дождя - одна из опасных должностей. Он обязан давать дождь в нужное время, ибо это его долг. Если дождя нет, население сперва уговаривает его молитвами и подкупает жертвоприношениями. Это вполне нормально и делается каждый день во многих канцеляриях. Но если бог, приняв жертвы, все же не дает дождя, он несправедливый бог, и население сердито на него. Иногда они снимают его образ и ставят на солнцепек, чтобы показать ему, какая стоит жаркая погода и сколько человек страдает от нее; но иногда бросают его образ в навозную кучу и пишут официальную жалобу Нефритовому императору, прося о смещении некомпетентного бога дождя.

Такие смещения нередки. Лет десять назад жителей пекинского квартала взволновало одно происшествие. Газеты послали на место своих репортеров; все говорили о случившемся. Незадолго до этого какой-то молодой человек внезапно заболел и, будучи в больнице, увидел во сне посланца бога, сказавшего ему, что он скоро будет назначен богом городских ворот Пекина. Вместо того чтобы радоваться повышению, этот человек был встревожен, так как такое предложение означало, конечно, что он скоро умрет. Он умолял посланца бога отложить назначение хотя бы на один год, чтобы у него было время уладить свои дела. Он скоро выздоровел и покинул больницу. Год спустя он заболел снова и на этот раз умер, так как дальнейшая отсрочка назначения была невозможна. В ту же ночь старик, живущий рядом с храмом бога городских ворот, видел сон. Пришел к нему человек и сказал, что он такой-то, и что при жизни у него была такая-то профессия, и что он назначен богом городских ворот. Как сосед, он считал своим долгом представиться общине. Тем временем прежний бог городских ворот был назначен с повышением на другой пост.

Такие отношения между богами и людьми нам кажутся смехотворными или по крайней мере непривычными, но психолог, вероятно, сказал бы нам, что отсутствие чувства греха, зависимости от решений всемогущего бога и его милосердия освобождает человека от всякого напряжения, подавленности 'и страха и поощряет его самостоятельность. Он чувствует себя маленьким человеком без сколько-нибудь большой власти, но все же с некоторыми неотъемлемыми правами. Человек страдает, иногда несправедливо, но он имеет право обращаться к кому надо и в конечном счете добивается того, что ему положено. Между богами и человеком складываются отношения взаимных уступок; у каждой стороны свои права и обязанности вместо односторонней связи в европейских религиях.

Множество легенд рассказывают о боге домашнего очага. Вот история, распространенная ныне в провинции Гуандун, о бедняке, которого какой-то благодетель хотел сделать счастливым, положив несколько кусочков золота в заработанный им хлеб. Но этот горемыка продал хлеб за несколько медных монет, чтобы купить булку побольше и из муки погрубее, и поэтому не получил золота. Судьба не захотела, чтобы он разбогател. Когда он, поняв причину неудачи, покончил жизнь самоубийством, он стал богом домашнего очага. Иные рассказывают, что он был неким господином Чжан Ханем; третьи - что он был обожествленным "изобретателем" очага, а некоторые даже верят, что он был не мужчиной, а прекрасной девушкой. Эти противоречия никого не беспокоят. А на традиционной картинке с изображением этого бога, которая прикрепляется в нише в последний день года по возвращении его с небесного доклада верховному богу, он обычно выглядит как чиновник, исполненный чувства собственного достоинства, часто вместе с одной или двумя женами и дочерьми, числом иногда до шести.

Нам, может быть, не следовало бы тратить столько времени на такую неопределенную персону. Но в ней что-то есть. Вернемся к нашей параллели небо - земля - представлению о том, что небо организовано подобно нашей земной социальной структуре. Если это представление последовательно, то мы, возвратившись к тому времени, когда еще не было общества джентри с его бюрократией, можем застать бога домашнего очага не в образе земного чиновника, но в лучшем, сверхчеловеческом обличье, Действительно, наши сведения об этом боге как бюрократе восходят ко II веку н. э., не ранее; кстати, так же обстоит дело почти со всеми китайскими богами.

Очевидный перелом китайской народной религии произошел между 100 годом до н. э. и 200 годом н. э. В ходе такого развития общество джентри появилось после 200 года до н. э. и к 100 году н. э. одержало окончательную победу над остатками предшествовавшего ему феодального общества. В каком образе появлялся бог домашнего очага в феодальном китайском обществе? Это один из трудных вопросов, на которые нам нужно ответить, - трудных, потому что у нас мало документов религиозного содержания и у нас практически нет материалов, рассказывающих о народных верованиях. Крупные феодальные сеньоры и их философы были выше таких примитивных верований, как вера в бога домашнего очага и тому подобное. Они отстаивали небесное феодальное общество с графами, виконтами, баронами небожителями и подобными безжизненными абстракциями. Мы не очень хорошо понимаем, во что в самом деле верили рядовые люди.

Китайский иероглиф, которым обозначается сочетание "домашний очаг", изображает лягушку в пещере. Это кажется бессмысленным. Лягушка любит воду, а не огонь. Но эта связь лягушки с домашним очагом так часто обнаруживается в китайском фольклоре, что мы не можем считать ее бессмысленной. Возьмем, например, китайскую сказку о наводнении. Однажды какой-то бедный человек пришел в деревню и стал выпрашивать еду. Лишь одна старуха дала ему поесть, и благодарный нищий сообщил ей, что придет великое наводнение и затопит весь город в наказание за жадность его граждан. Женщина спросила нищего, как она сможет узнать, когда придет наводнение, чтобы вовремя спастись, и нищий ответил ей: "Когда лягушки станут выпрыгивать из вашего очага, значит, наводнение близко". Так мать с сыном узнали о бедствии заранее и бежали из города, на месте которого теперь большое, глубокое озеро.

Если мы вспомним значение, которое придает домашнему очагу китаец, то нам, вероятно, станет понятнее, какая связь между этим очагом и лягушкой. Планировка и конструкция жилища дают в руки социологу определенные факты. Возьмите, например, народ в "черных палатках" - достаточно многочисленные племена, которые пользуются широкими палатками из шерсти овцы и плоскими крышами. Они не могут устроить очаг в середине палатки: в этом случае дым убьет их и палатка может сгореть. Поэтому они варят пищу на переносной печке или на чем-то вроде очага в защищенном месте вне палатки. Социальная жизнь общины протекает внутри палатки, а женщины, вынужденные наблюдать за огнем, оторваны от нее. С другой стороны, у племен мяо в Южном Китае, точно так же как у некоторых древних европейских групп, большой очаг в середине квадратного дома представляет собой центр социальной жизни, и там мужчины сидят вокруг очага, пока готовится пища. Ясно, что положение женщины в таком обществе отличается от предыдущего. Китайцы представляют собой чисто земледельческую группу, но в этом и некоторых других положениях мы усматриваем определенные кочевнические черты, которые играли известную роль в формировании их образа жизни. У китайцев очаг не в центре дома, даже не в главном зале дома, а в каком-нибудь углу одной из боковых комнат. И теперь, как и прежде, это очень часто грязный угол комнаты, и вокруг него лежит вся посуда, включая большой кувшин с водой для приготовления пищи и других хозяйственных надобностей. Здесь огонь и вода вместе, так что, как видим, лягушки в очаге не так уж немыслимы, как могло показаться.

Во всяком случае, представляется вполне вероятным, что раньше, в дохристианские времена, богиней домашнего очага действительно была лягушка - один из многих богов анимистического культа в древнем Китае. Она была богиней крестьянина, обыкновенного человека, и вплоть до настоящего времени на отсталых окраинах крестьяне все еще чтут лягушку не просто как богиню Домашнего очага, но как символ плодородия. Со временем аристократы-феодалы и затем джентри-"бюргеры" стали осмеивать ее и заменили человеком - опытным чиновником. По чисто художественным соображениям лягушка и все другие анимистические боги продолжали изображаться на бронзовой утвари, служившей правителям при жертвоприношениях. Эти прекрасные сосуды сплошь покрыты изображениями странных зверей - полунатуралистическими по форме и полусимволическими по смыслу. Но они служат лишь декоративной цели, как сфинксы и демоны, которых мы изображали на наших дверных ручках и пепельницах. И мы благодарны древним китайцам за этот художественный стиль, потому что без него мы знали бы еще меньше о страхах и надеждах обыкновенного человека, о его религии.