Женитьба и смерть молодого императора

После казни своего любимца Цыси, по мнению Вэнь Цзина, окончательно поняла, что она должна обладать всей полнотой власти [38, 93]. Но путь к этому был не так уж прост. В 1872 году юному императору Тупчжи исполнилось семнадцать лет, ему полагалось жениться и брать правление в свои руки. Императорская свадьба, несколько отодвигавшая Цыси от трона, происходила следующим образом:

"Перед торжественным бракосочетанием устраивался день "выбора нарядов". Государь посылал сановников и фрейлин в резиденцию невесты, они укладывали платья на специальный стол, невеста надевала свадебный наряд, то есть халат, расшитый драконами (вдовствующая императрица и императрица носили светло-желтый халат, а наложницы - темно-желтый), и трижды отбивала перед столом земные поклоны, благодаря за милость. Принимали гостей родители невесты, а сама она появлялась лишь на несколько мгновений.

Накануне бракосочетания император отправлял трех высоких сановников молиться за него в храмы неба, земли и предков.

В день свадьбы два князя крови несли во дворец вдовствующей государыни три яшмовых печати: одну - квадратную, из белой яшмы, для императрицы, а две другие - чуть проще, с золотом. На всех было выгравировано: "Такого-то числа дочь такого-то стала императрицей". Печати попроще отдавались двум сановникам, которые клали их на стол в Зале великого согласия - перед государем, сидящим на троне, и сотней гражданских и военных чинов, стоящих рядами. Потом сановники запирали эти печати в две беседки, обитые парчой, а яшмовую печать несли в резиденцию невесты. Там сановники преклоняли колени, читали вслух надпись на печати, передавали ее молодой императрице, а она опять клала печать на стол и шесть раз кланялась ей. Тогда фрейлины запирали печать в еще одну беседку, обитую желтой парчой, невеста садилась в коляску и ехала на бракосочетание.

Путь лежал через Ворота великой чистоты (для наложниц - через Ворота волшебного оружия и Ворота восточного грома), Ворота великого согласия и Ворота небесной чистоты. У Дворца небесной чистоты невеста сходила с коляски и вступала в Зал соединения священных. Навстречу ей в свадебной одежде выходил император, чтобы начать "церемонию сдвигающихся чарок".

Во время этой церемонии император и молодая императрица, по маньчжурскому обычаю, ели мелко нарубленную баранину, а два сановника из Управления двора (обязательно с женами) стояли на колениях перед Дворцом земного спокойствия, где проходила брачная ночь, и читали маньчжурские благопожелания.

На следующее утро молодые супруги во Дворце милости и спокойствия навещали вдовствующую государыню, а затем поминали предков в Великом храме и приносили жертвы духам во Дворце земного спокойствия" [62, 8 - 9].

Император Тунчжи получил в жены девушку из рода Алутэ, дочь сановника Чун И, единственного среди маньчжуров чжуанъюаня - лауреата дворцовых экзаменов, высшей ступени государственных испытаний в старом Китае. Вообще-то Чун И, как уточняет Юй Жун-лин, "был монголом, принадлежавшим к синему знамени, но после избрания его дочери императрицей Чуна объявили маньчжуром и причислили к желтому знамени с каймой.

Молодая Алутэ была очень красива, умна и начитанна. Отец безумно любил ее и не хотел, чтобы она попала во' дворец, потому что жить там было несладко. К тому же он знал, как трудно угождать Цыси. Во время выборов невесты Чун И умолял чиновников из Управления двора оставить его дочь в покое, но избрали именно ее...

Кроме жены Тунчжи получил трех наложниц: Юй, Сюнь и Цзинь. Больше всего он любил жену и первую наложницу, однако сыновей никто из его гарема не принес" [62, 8 - 9], что произошло, как мы увидим, не без вмешательства Цыси.

В 1873 году, вскоре после женитьбы Тунчжи, вдовствующая императрица была вынуждена отказаться от своего регентства, но уже в декабре 1874 года возобновила его под предлогом болезни государя. Через месяц

с небольшим Тунчжи умер, процарствовав едва один год, хотя формально его правление продолжалось четырнадцать лет. Причиной смерти монарха была объявлена оспа. Юй Жун-лин ничего не пишет об этом, Сюй Сяо-тянь принимает официальную версию, но отмечает, что оспой Тунчжи заразился в пекинских публичных домах, так как мать оторвала его от любимой жены и в то же время не мешала ему развратничать [45, т. 5, 82 - 84; см. также 22, 119]. Заявив, будто Алутэ слишком молода, чтобы исполнять свои обязанности, вдовствующая императрица разлучила супругов [32, 233]. В пьесе Коллиса прекрасно изображено, как император, назначивший тайное свидание собственной жене, вынужден до этой встречи долго терпеть присутствие нелюбимой и злой наложницы - фаворитки Цыси [26, 105 - 109]. Именно такие случаи и заставили Тунчжи предпочесть публичные дома своему обширному гарему. Цай Дун-фань и Хасси, присоединяющиеся к мысли о том, что Цыси попустительствовала опасным похождениям сына, считают, что он умер не от оспы, а от сифилиса [51, т. 8, 47а; 32, 236 - 237]. Варе и Холдейн не исключают оспу, но думают, что император был специально заражен ею или просто отравлен [37, 60; 29, 83]. Последнюю версию разделяют и Вэнь Цзин, Ю-гуй, Коллис, Мартин, а также Ле Су, считающий, что Цыси напоила сына настоем опиума [38, 96; 61, 35; 25, 2, 4-5; 26, 112 - 113; 35, 150; 34, 113]. Словом, когда патер Кольдр утверждает, будто императрица не губила Тунчжи [7, 666], он остается в тоскливом одиночестве.

Конечно, на стороне Кольдра - нормальные человеческие чувства, но они были не очень свойственны Цыси. На его стороне соображения элементарной выгоды: ведь после смерти сына государыня лишалась права на регентство. Однако в дальнейшем мы увидим, как ловко она обошла это формальное препятствие. Кроме того, тут были еще некоторые важные детали: то, что Цыси, увлеченная карьерой, отдала мальчика на воспитание своей сорегентше Цыань и фактически Упустила его - уже к двенадцати годам сын проявил нежелание подчиняться ей. Например, он хотел больше знать об иноземных государствах, победивших его страну в "опиумных" войнах, а мать приставила к нему консервативных учителей. В семнадцать лет Тунчжи попытался сам подписывать все указы, издававшиеся от его имени, но матери это очень не понравилось [32, 198 - 199]. Наконец, до нее, вероятно, дошли слухи о том, что он причастен к казни Ань Дэ-хая.

Сравнительно недавно на Тайване была опубликована книга "Четыре удивительных дела при цинском дворе", в которой последнее "дело" посвящено общению императора Тунчжи с женщинами легкого поведения. Судя по стилю и различным деталям, этот сборник очерков был написан еще в начале XX века, но даже если перед нами стилизация, она осуществлена весьма умело и обобщает многие плохо известные данные о Тунчжи.

Из этой книги и других источников явствует, что при выборе невесты для молодого императора Цыань была за девятнадцатилетнюю Алутэ, а Цыси - за четырнадцатилетнюю дочь сановника Фэн Сю. Тунчжи предпочел первую, чем крайне разгневал мать. Правда, вторую он сделал наложницей под именем Хой (Мудрая), но гораздо больше любил жену, что еще сильнее обозлило Цыси. Когда Алутэ приходила к вдовствующим императрицам желать доброго утра, Цыси ничего не отвечала, а иногда даже бросала ей колкости. Потом она стала говорить сыну, будто жена отвлекает его от государственных дел, и советовала обратить большее внимание на наложницу. Тунчжи поддакивал, но продолжал делать по-своему, и тогда мать просто запретила ему общаться с женой.

Тем не менее Алутэ продолжала смиренно желать свекрови доброго утра. Не зная, к чему придраться, Цыси велела Ли Лянь-ину почаще носить в императорскую постель Хой, чтобы та родила наследника и оттеснила Алутэ. Даже когда Тунчжи требовал других наложниц, евнух притворялся, будто не расслышал, и выполнял приказ своей госпожи. Разъяренный император не притрагивался к Хой и вообще перестал вызывать к себе наложниц. Свой гнев он начал срывать на евнухах, и тогда один из них - бывший повеса Чжоу Дао-ин - с величайшими предосторожностями надоумил монарха переодеваться в обычное платье и, пробираясь потайными ходами, веселиться ночью в городе-Потом евнуха сменил член императорской академий, ловелас Ван Цин-цю (Маленький Ван), мечтавший за свои услуги получить повышение. И император действительно повысил его.

Во время одной из своих гулянок Тунчжи заразился сифилисом, очень тяжело переносил болезнь и втайне проклинал мать. А та, будто бы думая, что перед ней обычная болезнь, винила во всем Алутэ. Придворный врач тоже не мог представить себе, чем болен император, и прописал ему совсем неподходящее лекарство.

На лице у Тунчжи высыпали гнойники. Все решили, что у него оспа; врач наконец понял правду, но не посмел никому о ней сказать.

Когда у Тунчжи наступило ухудшение, Цыси решила, что он тайком переспал с женой, и хотела пытать ее.

В конце концов, уступая мольбам сына, она "всего лишь" рукой, на которой были надеты многочисленные кольца, дала императрице несколько пощечин. Окровавленная Алутэ упала на землю. Цыси и Ли Лянь-ин, предвкушая близкую смерть государя, ушли посовещаться. Император с императрицей тоже начали советоваться, что им делать: ведь наследника у них не было. Тунчжи вызвал Ли Хун-цзао - единственного сановника, на которого он считал возможным положиться, и вручил ему указ о назначении наследником принца Пу Луня^*. Но Ли Хун-цзао, понимая, что Цыси казнит его, если узнает все сама, тут же явился к ней. Вдовствующая императрица в ярости разорвала указ и велела больше не давать Тунчжи лекарств.

^* (По другим данным - Цзай Шу. Впоследствии это явилось причиной смерти принца [48, 82 - 83].)

Вскоре он умер.

Казалось бы, Цыси должна была благодарить Чжоу Дao-ина и Маленького Вана за то, что они совратили ее соперника, но ханжество оказалось важнее, поэтому, дознавшись обо всем, она сместила Вана с должности, Чжоу и других евнухов, причастных к этому делу, забила до смерти палками. По словам китайских авторов, она так и не поняла, что ее сына сгубил не разврат, а ее собственная деспотичность [53, 99 - 131; 49, 230 - 231]. Впрочем, ее, наверное, мало волновали и судьба Тунчжи, и понимание чего бы то ни было, кроме своих интересов.